В минувшую субботу в Караганде с концертом побывала московская группа «Znaki»

В минувшую субботу в Караганде с концертом побывала московская группа «Znaki». Та самая, что поет про телефонисток, которые «сходят с ума по одной», маму, которая «была супергерлой» и девочку Полли, которая «умирая дома со скуки пишет «Полюблю» в «Из рук в руки», но не звонят, но не звонят». После концерта в клубе «Свинцовый Дирижабль» лидер «Znak’ов» Алексей Юзленко рассказал «НВ» о том, за что его дважды исключали из пионеров и о том, как он воспитывает дочку Сашу. 

Про первую гитару

- Папа приехал из командировки и привез сестре гитару. Она была акустическая и там была надпись «Олимпиада-80». Это был 1980 год. Мне было пять лет. Я в гитару вцепился и сказал, что она теперь моя. Потом пришел кто-то из знакомых сестры и настроил гитару. Я дернул шестую струну, очень понравилось. Через пару лет я знал аккорды. Первую электрогитару мне тоже кто-то притащил. Дека была сделана непонятно из чего. А гриф – обрубленный от акустической гитары. Я ее разобрал и решил покрасить. Купил краску в баллончике. Покрасил гитару в черный цвет и вынес в подъезд, чтобы дома не воняло. Чтобы не украли, поставил гитару в шкаф, где пожарные шланги лежат. Через два часа пришел ее забирать, открыл шкаф, а гитары уже нет.

Про ирокез и телефонную трубку

- Мне было лет 11-12, когда появились группы «Бахыт-компот», «Сектор Газа», «Монгол-Шудан», «Четыре таракана», ну, и естественно, «ДДТ», «Алиса» и «Наутилус Помпилиус». Это было такое движение, которое уходило в сторону от передачи «Утренняя Почта».

Став чуть старше, Алексей Юзленко отчаянно запанковал. Штаны в заклепках, ирокез, поставленный на лак старшей сестры.

- Меня несколько раз выгоняли с уроков (из школы, слава богу не выгнали), дважды исключали из пионеров. К штанине у меня была привязана трубкаот уличного телефона и много-много язычков от банок с Колой. А еще я начал отращивать волосы. Вырастил их сантиметров на 20, длина была такая, что я уже мог жевать кончики волос (в это время барабанщик «Znak’ов», который сидит рядом и слышит наш разговор, пытается запихать себе в рот кусок своей шевелюры). Я их ставил в ирокез. Ирокез можно было закрепить несколькими способами – мылом или пивом, но у меня было две старших сестры, и я воровал у них лак. Мама с папой сначала не одобряли моего вида, но потом поняли, что проще разрешить панковать, чем вообще потерять надо мной контроль, и перестали внимание на это обращать.

- А какая была ваша самая яркая выходка в те времена?

- Боюсь, что это не для печати. Мы же по полной играли в панковские игры. Я помню, всех очень воротило, что я мог совершенно спокойно плюнуть на лестничную площадку и слизать это дело обратно.

Про воспитание дочери

- А как вы относитесь к самовыражению дочери?

- Странно, но ее не тяготят те вопросы, которые, я думал, будут занимать ее мозг. Ей не нужен айфон, ей не интересна «PSP», мы ей подарили ноутбук, она сказала: «Спасибо», и, в общем, все. Ей 12 лет, ее зовут Саша. Она учится в музыкальной школе, играет на флейте. Единственное, она хулиганка в школе. Если она не хочет учить что-то, то заставить ее очень сложно. Я воюю с женой, доказываю, что двойка – это не проблема. Так бывает, я сам не отличник был. Но время от времени я ее, конечно, ругаю – нельзя все с рук спускать. А вообще она – обычный ребенок. Была возможность взять Сашу на «Нашествие», мы там играли и пели вместе с ней. Когда возможностине было, я ее не брал. И это не было трагедией для Саши.

Про имидж

- Продюсеры никогда не пытались сделать из нас группу мальчиков-геев или придумать нам какую-то скандальную биографию. Максимум, что как-то планировалось – одеть нас в какие-то одинаковые одежки. Но и этого никогда не получилось. Мы выходим на сцену в том, в чем ходим по улице. Я только майку меняю. Понимаешь, я не думаю, что если мы сделаем какое-то шоу, то группа станет лучше. Что если мы выйдем в тренировочных штанах с растянутыми коленками, это будет более запоминающимся. Мы сыграем хорошо концерт – это будет хорошо. А если сыграем плохо, но выйдем на сцену в валенках – хорошего ничего произойдет.

Про журналистов

- Все поют ваши песни, но никто не знает подробностей вашей жизни. Вы как к этому относитесь?

- Иногда бывают вопросы типа «Когда ты в последний раз дрался?». Этот вопрос из разряда «как бы ты не ответил, все равно окажешься дураком». Если скажешь «вчера» – половина населения скажет, что «выделываешься», а другая – что ты неспокойный человек. Если скажешь, что что уже давно не дрался, подумают: «Что это такое? Так не бывает». Не люблю таких вопросов, которые ставят в глупую ситуацию. Я просто не отвечаю. Журналистка с МузТВоднажды «убила» меня одним таким одним вопросом. Мы снимали клип, там была машина. Девушка приехала за интервью. Сначала были обычные вопросы, а потом она меня ошарашила: «А когда вы в последний раз спали с девушкой в машине?». А я уже тогда был женат. Потом, через пять минут, я мог бы выдумать 100 тысяч ответов, которые бы поставили ее на место, но в тот момент было ощущение, что на меня ведро воды вылили. Я стоял, открыв рот и не знал, что ответить. Я выглядел очень глупо и они снимали все это на видео. Я прекратил интервью. А потом позвонил начальству канала и попросил, чтобы интервью сняли с эфира.

Про деньги

- Заниматься музыкой – образ жизни. Это не громкие слова. Я могу объяснить: несмотря на дела, работу, мы постоянно выбираем время, чтобы сделать пластинку, снять клип. Мы постоянно занимаемся музыкой. Но не всегда получается так, чтобы на деньги, которые приносит творчество, можно было прожить. Приходится подрабатывать. У меня, например, есть своямаленькая студия звукозаписи. Я там записываю и свожу песни. В основном это рок-н-ролльные команды, но есть и попсовые проекты. Мне это интересно, я могу в студии сидеть сутками, не есть и не пить.Иногда силой заставляю себя вечером идти домой. Потому что нужно помочь жене и дочке с уроками. Прихожу домой – там тоже все прекрасно. Мне нравится быть там и там. Не у многих есть это ощущение. Можно сказать, что это – счастье.

Елена Старостина
http://www.nv.kz